Ковров справедливо считается колыбелью мотоспорта. Гонки на мотоциклах 60 лет являются визитной карточкой города.

Первая состоялась в феврале 1957 года, а с 1963 года кросс стал именоваться Всесоюзным, получив постоянную «прописку» в спортивном календаре страны. Сегодня до былой популярности, увы, далеко — 10-летний перерыв сделал своё печальное дело. А вот во второй половине прошлого века ковровская зимняя трасса была поистине легендарной — в каждом из трёх заездов принимали участие по 50-60 гонщиков со всей страны. Школу Шириной горы прошли едва ли не все лучшие кроссмены СССР. В их числе — и первый чемпион мира по мотокроссу Виктор Арбеков.

Тот ковровский заезд 63-го года стал для 21-летнего мотогонщика золотым стартом мирового триумфа. 8 марта нынешнего года Виктор Михайлович мог был отпраздновать 75-летие. Но в ночь на 18 февраля он совершил последний прыжок, шагнув из окна московской квартиры на 8 этаже…

Арбеков родился в 42-м в Подольске. «Не жилец», — вынесли вердикт врачи и предложили матери оставить его в роддоме. Она выходила сына, обменяв на продукты все ценное, что было в доме. Ещё до школы «не жилец» выучился плавать, стал чемпионом двора по «быстрее добежит, дальше прыгнет, дольше простоит на руках…». Шестилеткой увидел соседа, гонявшего на мотоцикле, и на спор «показал класс» — газанул так, что снёс уличную туалетную будку. С десяти — окончательно оседлал старенький соседский мотоцикл, и выманить его оттуда уже не смогли ни родительские запреты, ни травмы. Однажды, не удержав руль, свалился в канаву и сильно ударился. Испугавшиеся материнского гнева товарищи спрятали потерявшего сознание Витю в каком-то бараке и сутки выхаживали, пока тот не пришёл в себя. Тогда он отделался сотрясением мозга и выбитыми передними зубами. Это были «цветочки» в сравнении с ещё 12 сотрясениями, бесчисленными переломами рук, ног и позвоночника, которые сопровождали карьеру мотогонщика.

Он стал заниматься в подольском клубе ДОСААФ, потом выступал за ЦСКА. В 14 лет впервые вышел на старт, в 17 — стал чемпионом СССР среди юниоров. Всего же за спортивную карьеру Арбеков становился лучшим мотогонщиком Советского Союза 14 раз! В 21 год Виктор приехал на первый Всесоюзный зимний мотокросс в Ковров. Трасса на Шириной горе считалась не простой, вспоминает легендарный ковровский мотокроссмен Александр Яковлев, чемпион Европы, двукратный чемпион СССР, шестикратный чемпион России. – Подъёмы небольшие, но без разгона. А под тонким слоем снежка – голый лёд. Это сейчас шипы сделали, они портят спортсменов, порой компенсируя недостаток умения. Поэтому, может, народ и перестал ходить на мотокроссы – неинтересно стало. А тогда шипованной резины не было. И недюжинное мастерство требовалось, чтобы въехать в эти ледяные горки.

А они такие короткие, что даже приземлиться на них нельзя. И самое страшное – когда с такой вот горки въезжаешь на круг. Там, под этой горкой, такая толпа людей стоит, что проехать между ними – как сквозь игольное ушко проскочить! Так что те, кто умел ездить на нашем льду, и по «грязи» гонял хорошо. Из 29 претендентов в классе «125 кубиков» Ширина гора поверила и дала шанс молодому москвичу.

И не зря — в этом же году он дебютировал в Чемпионате мира и на его московском этапе стал четвёртым в классе машин до 250 «кубиков». Это было настоящей сенсацией — тогда в мотокроссе доминировали англичане, бельгийцы и шведы. Они гоняли на считавшихся «зверюгами» немецких «МЦтах»,  чехословацких «Чезетах». А тут выскочил из-за железного занавеса какой-то незнакомец, да ещё и на технике, явно уступающей зарубежным аналогам — ездил тогда Арбеков на «Ковровце». Впрочем, объясняет Николай Тубаев, почти 20 лет занимающийся коллекционированием и реставрацией зидовских мотоциклов, заводские умельцы в кроссовые машины вкладывали всю душу.

— А для именитых спортсменов их и вовсе делали вручную. Они даже маркировку соответствующую имели «Ковровец-СКУ», т.е. «спортивный кроссовый уникальный». Для них использовались самые лучшие стали и детали, когда каждой делали по 10 штук и выбирали из партии безупречную.

Первые 125-кубиковые мотоциклы ковровский завод выпустил в 1946 году. Прототипом серийных «К-125» (тогда названия, видимо, ещё по военной привычке рождались больше подходящие для пулемёта или танка) послужила знаменитая трофейная модель немецкого мотоцикла «DKW RT-125», являвшаяся лучшей в своём классе. Ковровские мотоциклостроители быстро добились немалых успехов и в производстве спортивных машин. В конце 50-х экспериментальные кроссовые «Ковровцы – 125 СК» с честью выдерживали испытания трассами различного уровня благодаря своей универсальной пригодности и для зимних, и для летних гонок. Они были легки в управлении, надежны в эксплуатации и просты в обслуживании. К примеру, 8,5-литровый бензобак, умышленно «урезанный» для снижения веса техники, легко и быстро менялся, если требовалась экстренная дозаправка. А вес был почти рекордным для тогдашней малокубовой техники — 88 кг против 92 кг серийной модели-предшественницы, что всего на 4 кг тяжелее чешского «Чезета»-одноклассника. Этого удалось добиться за счёт облегчения щитков, седла и электрооборудования. Ставшая на 5 см длиннее база и сместившийся гораздо ниже центр тяжести существенно повысили устойчивость мотоцикла. Но с 7,5 «лошадками» ковровский железный красавец всё же вдвое уступал чешскому коллеге. Зато на новой модели появилось мягкое седло-подушка. За эту «мелочь» советские кроссмены наверняка говорили зидовцам «спасибо» при каждом жестком приземлении.

К 1963 году завод освоил выпуск первой 250-кубовой спортивной модели «Ковровца» уже с 20 лошадиными силами в двигателе и с уникальным для техники такого класса весом — всего 102 кг. Наши кроссачи получились легче чешских одноклассников, да и отставание в мощности удалось сократить до трети. Именно на «Ковровце-250 СК» в том же памятном 1963-м Виктор Арбеков и доехал до 4 места на московском этапе чемпионата мира. Чем, разумеется, поверг в шок иностранных соперников, выступавших на мотоциклах чуть потяжелее, но явно превосходящих в мощности. Это был двойной дебют и двойной триумф — и техники, и спортсмена. Энтузиазмом тогда горели все — спортсмены неделями жили на заводе, консультируя конструкторов и «примеряя» мотоциклы на себя.

-Учитывалось всё — рост, вес, манера вождения. Высоту подножек регулировали индивидуально, чтобы колени не упирались в руль. Положение руля меняли в зависимости от манеры вождения. И, конечно, перед каждым соревнованием максимально обновляли мотоцикл деталями, собирали буквально как конструктор, — рассказывает Тубаев.

Кстати, ресурс каждого даже тщательно собранного спортивного мотоцикла — всего пара гонок да не больше десятка тренировок. После этого его передавали новичкам в команде — «донашивать», а для авангарда — собирали новый. Да, чехи готовили очень качественную технику, но наши спортивные мотоциклы до определённого момента буквально дышали им в спину, считает Николай Авенирович. Увы, этим амбициям не суждено было реализоваться, и свою главную в жизни победу Арбеков одержал уже на «иностранце».

В 1964-м советский гонщик на чешском мотоцикле «CZ-250» стал бронзовым призёром чемпионата мира. А спустя год буквально «порвал» Европу. Перед первым из пятнадцати этапов чемпионата мира спортивные обозреватели единодушно прочили лидерство многократному чемпиону бельгийцу Жоэлю Роберу, за серебро и бронзу спорили шведы, к тому моменту тоже имевшие мировые кубки в багаже. Но «советская ракета» сенсационно обогнала «бельгийский снаряд» и «шведских викингов» — Арбеков выиграл 5 Гран-при и в общем зачёте опередил Робера на 4 очка, попутно ошеломив болельщиков фирменным стилем езды — там, где бельгиец шёл напролом через разбитые участки трассы, советский гонщик безупречно их объезжал, не теряя при этом ни секунды. Это была фантастика!

«Я избрал стиль езды без лишних прыжков и буксовок, берёг машину, стремился поточнее вести её по следам, наезженным на тренировках, — вспоминал Арбеков. – Я не вёл гонку ради зрителей, мне важно было добиться результата. Думаю, если бы Робер освободил свою езду от ненужных эффектов, то чемпионом мог бы снова быть он».

По окончании финальной гонки ошеломленный Робер в знак преклонения пред талантом соперника поднял Арбекова и на руках отнёс к пьедесталу. Кстати, ни один из соперников никогда не отзывался о нём плохо, а с Жоэлем Робером они даже стали друзьями — впоследствии Виктор Михайлович не раз ездил в Бельгию к нему в гости.

За сенсационный дебют СССР в мировом мотокроссе Арбеков получил солидные призовые — почти 10 тысяч рублей и новенькую ярко-красную «Шкоду», которую чехословацкое внешнеторговое объединение Motokov вручило ему за отличную рекламу «чезетов». С деньгами, правда, пришлось расстаться — по возвращении на родину триумфатору позвонили «сверху» и настоятельно порекомендовали передать призовые на развитие стадиона «Лужники». Зато «Шкоду» оставили, и она – по тем временам диковинка даже для Москвы — неизменно производила фурор, который мотогонщик любил и практиковал регулярно.

Однажды на летнем кубке Арбеков прямо на старте так смачно «жахнул» стакан воды и демонстративно крякнул и выдохнул в сторону, что в тот же день был вызван «на ковёр» к главному тренеру ЦСКА, за команду которого выступал, и был нещадно отчитан за «непозволительное для советского человека позёрство». Возможно, за этот или подобный «выпендреж» Арбеков с 1968 года на несколько лет стал невыездным, и в 26-летнем возрасте перешёл на тренерскую работу. К тому же в 70-е годы — по идеологическими соображениям – было официально запрещено выступать на технике производства «не соцстран», а соперничать с австрийскими «КТМ-ками» и шведскими «Хускварнами» уже не удавалось не только «Ковровцам», «Восходам» и «ИЖ-ам», но даже когда-то бывшим вне конкуренции «Чезетам».

До 1991 года Виктор Арбеков был главным тренером ЦСКА по автомотоспорту, а в мотогонках принимал участие до 2007 года, много раз выступал в ветеранских заездах на ковровских мотокроссах. 1996 год, 54-летний В. Арбеков принимал участие в юбилейном 40-м зимнем мотокроссе, в ветеранском заезде финишировал четвёртым. В последние годы вёл жизнь военного пенсионера (в отставку он вышел в звании подполковника), мечтал посмотреть финал чемпионата мира по футболу с трибуны «Лужников», в развитие которых когда-то вложил свой чемпионский гонорар. В 2013 году ему был поставлен диагноз «рак лёгких», через два года он пережил клиническую смерть. Врачи запустили сердце бывшего мотогонщика и подарили ему ещё два года жизни. На боль он никогда не жаловался. Никаких предпосылок к тому, что случилось в ночь на 18 февраля, не было, записки он не оставил. «Папа просто ушёл. Что повлияло на его решение — он унёс с собой, мы этого никогда не узнаем», — сообщил журналистам сын Александр.

Рина Сметанюк                 Ежемесячный журнал «БОРЩ» г Ковров.